Метаболическая терапия в комплексном лечении сердечно-сосудистых осложнений сахарного диабета типа 2

РезюмеВ статье рассматриваются эпидемиологические и патогенетические аспекты метаболической терапии сахарного диабета типа 2 и его осложнений. Приводятся доводы в пользу возможности включения препаратов, содержащих аминокислоту таурин, в комплексное лечение сахарного диабета типа 2.

Ключевые слова:сахарный диабет, сердечно-сосудистые заболевания, таурин

Эндокринология: новости, мнения, обучение. 2017. № 2. С. 37-46.
DOI: 10.24411/2304-9529-2017-00004


Прогрессирующий рост распространенности сахар­ного диабета типа 2 (СД2) продолжился и во втором десятилетии XXI в. К 2015 г. численность заболевших превысила 415 млн человек.

Согласно данным государственного регистра, основной причиной смерти больных СД2 являются сердечно-сосуди­стые заболевания (ССЗ), от них умирают 72,6% больных [1]. В целом риск смерти среди пациентов с СД в 1,5-3 раза выше, чем в общей популяции [2].

Причин, по которым больные с СД2 в большей степени подвержены развитию ССЗ, несколько. Так, одной из них, несомненно, является нарушение соотношения в постав­ках энергетического субстрата (глюкозы) и его утилизации в кардиомиоцитах. Снижение гликолитической активности в сердечной мышце приводит к накоплению промежуточ­ных продуктов катаболизма глюкозы [3], которые запускают ряд патологических процессов, нарушая нормальный энер­гетический обмен, способствуя активации окислительного стресса и накоплению конечных продуктов гликирования [4, 5]. В экспериментальных условиях было показано, что одной из причин кардиопатии при СД является митохондриальная дисфункция [6].

Развитие сердечной недостаточности у пациентов с СД опосредовано нарушениями регуляции сердечных сокра­тительных белков в условиях хронической гипергликемии, снижением чувствительности к Ca2+ [7] и активацией окис­лительного стресса.

Накопление активных форм кислорода (АФК), в свою очередь, способствует фиброзу и гипертрофии сердечной мышцы, что приводит к кардиальной дисфункции и раз­витию фатальных сердечно-сосудистых событий. Также окислительный стресс способствует развитию острого повреждения сердца в период ишемии-реперфузии и ремоделированию желудочков, приводя к развитию застойной сердечной недостаточности - основной причины смерти пациентов с СД2.

Помимо прочего, окислительный стресс также нарушает нормальную чувствительность миокарда к Ca2+, увеличивает апоптоз кардиомиоцитов и инициирует порочный цикл про­изводства активных форм кислорода.

Еще одним фактором, способствующим развитию ССЗ у пациентов с СД, является неалкогольная жировая болезнь печени (НАЖБП), распространенность которой у данной категории пациентов достигает 75% [8]. В исследованиях было показано, что НАЖБП тесно и независимо от других факторов риска связана с различными маркерами субкли­нического атеросклероза, тяжестью коронарного склероза [9-12], что, по всей видимости, обусловлено как сопутствую­щими инсулинорезистентностью и метаболическим синдро­мом, так и активацией окислительного стресса и системного хронического воспаления у таких больных [13].

Очевидно, что столь сложный многофакторный пато­генез сердечно-сосудистой патологии, ассоциированной с СД2, предполагает назначение комплексной терапии, вли­яющей на различные звенья ее развития. Перспективным в свете вышеописанного выглядит использование препара­тов, содержащих аминокислоту таурин, обладающую целым рядом свойств, благотворно влияющих на течение СД2 и его осложнений.

Внутриклеточный таурин играет значительную роль в поддержании нормальной сократительной функции и жиз­неспособности кардиомиоцитов. Другими словами, таурин является аминокислотой, практически незаменимой для нормальной функции человеческого сердца. Его физиоло­гические функции включают осморегуляцию, противовос­палительное действие, стабилизацию клеточных мембран, регуляцию окислительного стресса, влияние на ионный транспорт и регуляцию синтеза митохондриальных белков, физиологическое ингибирование ангиотензина II, эндотелиотропные свойства с положительным влиянием на реак­тивность сосудов.

Впервые благотворное влияние таурина на состояние сердечно-сосудистой системы было показано на животной модели артериальной гипертензии еще в 1963 г. [14, 15]. В настоящее время эти данные подтверждены обшир­ными эпидемиологическими исследованиями [в частности Cardiovascular Diseasesand Alimentary Comparison (CARDIAC) Study] [16, 17], в которых препарат в суточной дозе 1,5-6 г демонстрировал позитивное влияние на кардиоваскулярные исходы при хорошей переносимости [18].

В эксперименте было показано, что таурин эффективен в плане профилактики артериальной гипертензии, инсульта и атеросклеротического эндартериита [19, 20]. Кроме того, есть данные, подтверждающие, что таурин эффективен для предупреждения развития НАЖБП [21]. Ниже будут рассмо­трены частные аспекты влияния таурина на патогенетиче­ские аспекты развития макроангиопатий и сердечно-сосуди­стые исходы при СД2.

Антиоксидантные свойства таурина

Механизм антиоксидантной активности таурина до сих пор остается предметом активного изучения. Таурин является естественным поглотителем хлорноватистого аниона (OCl-), в результате чего образуется хлорамин таурина. Как таурин, так и хлорамин таурина обладают целым рядом физиологических защитных эффектов [22], вклю­чающих подавление генерации активных форм кислорода в митохондриальной цепи транспорта электронов и сни­жение интенсивности хронического неспецифического воспаления.

Хлорамин таурина модифицирует холестерин липопротеидов низкой плотности (ЛПНП) таким образом, что они становятся в большей степени подвержены фагоцитозу соб­ственными макрофагами. Кроме того, в животной модели введение таурина в течение 4 нед было ассоциировано с повышением концентрации гомоцистеина [23, 24].

В нескольких исследованиях показано, что таурин пре­дотвращает образование малонового диальдегида, про­дукта перекисного окисления липидов [25]. Также таурин предотвращает аутоокисление адреналина в адренохром, вещество, способствующее прогрессии сердечной недоста­точности [26].

Хлорамин таурина также является мощным противовос­палительным средством [27], ингибирующим образование простагландина Е2, фактора некроза опухоли альфа, интер-лейкина-6 и синтазы оксида азота в макрофагах [28].

Сосудистые эффекты таурина

В настоящее время известно, что таурин функционирует как регулятор внутриклеточного гомеостаза кальция, высту­пая в качестве естественного антагониста кальция в кардиомиоците [29], тем самым оказывая протективное действие на сердечную мышцу у пациентов с хронической сердечной недостаточностью (ХСН).

Это приобретает особое значение, если принять во вни­мание, что кальцийзависимые сигнальные белки (такие как кальциневрин и кальмодулин-зависимая киназа) играют важную роль в развитии гипертрофии миокарда и прогрес­сии сердечной недостаточности [30].

В настоящее время также подтверждено, что таурин предотвращает норадреналин-индуцированную активацию НАДФ-оксидазы [31]. Также было показано, что введение таурина предотвращает некроз клеток и накопление каль­ция, индуцированные изопреналином [32].

В эксперименте с использованием животной модели артериальной гипертензии таурин продемонстрировал антигипертензивное действие, которое, по всей видимости, опос­редуется целым рядом механизмов, включающих влияние на центральную нервную систему (в том числе активность гипоталамуса и секрецию вазопрессина), модуляцию барорецепторного рефлекса и снижение симпатической актив­ности (см. рисунок).

Влияние таурина на липотоксичность

В экспериментальных исследованиях на животных моде­лях также было показано, что добавление в пищу таурина подавляет развитие гиперхолестеринемии и способствует уменьшению жировых отложений в брыжеечных арте­риях [34].

По всей видимости, данное свойство препарата обуслов­лено повышением образования желчных кислот и актива­цией 7а-гидроксилазы [35]. Кроме того, таурин влияет на экспрессию рецепторов липооксигеназы-1 [36]. Таурин включен в Национальные рекомендации Всероссийского научного общества кардиологов "Кардиоваскулярная про­филактика", раздел "Гиполипидемическая терапия у паци­ентов с сахарным диабетом" [37].

В исследованиях с участием здоровых добровольцев гиполипидемический эффект таурина проявлялся уже через 3 нед приема препарата в дозе 6 мг/сут [38].

Таурин и метаболизм глюкозы

Существует несколько возможных механизмов, благо­даря которым таурин может оказывать благотворное вли­яние на показатели гликемии: протекция по отношению к β-клеткам поджелудочной железы, повышение чувстви­тельности к инсулину, инсулиноподобное действие, умень­шение всасывания глюкозы в желудочно-кишечном тракте и улучшение ее утилизации в периферических тканях [39, 40].

В животной модели таурин улучшал передачу сигналов инсулина, способствуя лучшему захвату глюкозы сердечной мышцей [41].

В клинических исследованиях у пациентов на фоне компенсации углеводного обмена при добавлении таурина также отмечалось снижение потребности в инсулине на 2-17 ЕД/сут [42]. Улучшение показателей гликемии на фоне приема таурина сочеталось с уменьшением инсулинорезистентности по индексу НОМА (Homeostasis Mode lAssessment of Insulin Resistance) на 20-35%, причем чем выше были исходные нарушения, тем отчетливее прослежи­валась положительная динамика [42].

Влияние таурина на церебральные сосуды

Одним из вероятных механизмом развития инсульта является хроническое неспецифическое воспаление, про­текающее в сосудистой стенке [43]. Таурина хлорамин оказывает нейтрализующее действие на радикалы, проду­цируемые воспалительными клетками [44], способствует выживанию сосудистых клеток и регенерации сосудистой стенки [36].

Также прием таурина способствует уменьшению кон­центрации высокочувствительного С-реактивного белка, надежного маркера ишемического инсульта и ишемической болезни сердца (ИБС) [45]. Уменьшение интенсивности локального воспаления под влиянием приема таурина спо­собствует нормализации функции церебральных сосудов и также может быть значимым для профилактики инсульта [46].

У животной модели употребление в пищу таурина было ассоциировано со снижением риска инсульта с 80 до 10% [19]. Употребление таурина в сочетании с бессолевой дие­той в тех же условиях снижало риск развития инсульта до 0% [47].

Таурин и патология коронарных сосудов

Мультицентровое эпидемиологическое исследование CARDIAC включило около 100 мужчин и 100 женщин в воз­расте от 48 до 56 лет, выбранных случайным образом из каж­дой группы населения и приглашенных к участию в диспан­серизации. Целью данного исследования являлась оценка влияния содержания микронутриентов на артериальное давление и сердечно-сосудистую смертность.

Согласно полученным данным, была показана значимая отрицательная корреляция между смертностью от инсульта с поправкой на возраст и содержанием таурина в пище [49]. Поскольку японцы ежедневно употребляют в пищу рыбу и морепродукты, уровни суточной экскреции таурина у пред­ставителей данной популяции оказались крайне высокими и впоследствии эти данные были исключены из последующего анализа.

Однако даже после этого высокие уровни таурина в моче были тесно ассоциированы со значительным снижением сердечно-сосудистых рисков независимо от этнической при­надлежности и наследственности. Результаты, полученные в исследовании CARDIAC, показывают, что потребление таурина приводит к снижению риска развития ССЗ [48].

В отечественном исследовании у больных с постин­фарктным кардиосклерозом прием таурина в дозе 750 мг/сут в течение 3 мес приводил к снижению частоты нарушений сердечного ритма (уменьшению количества желудочковых экстрасистол на 45%, снижению частоты наджелудочковых нарушений ритма сердца на 56,9%). Более того, указанные изменения сохранялись в течение 3 мес после окончания приема препарата [49].

Роль таурина в механизмах ишемии-реперфузии

Стоит упомянуть, что таурин обладает антиапоптозной активностью [50], однако этот эффект имеет ограниченное значение в контексте ишемии-реперфузии в сердце, так как апоптозом в данных условиях обусловлено лишь около 4% общей гибели кардиомиоцитов. По всей видимости, основ­ной точкой приложения таурина в данном случае также является окислительный стресс.

В этом плане представляет интерес исследование Hanna и соавт. [51], в котором было показано, что добавление таурина в питьевую воду в течение 6 мес защищало сердце от образования АФК в период ишемии-реперфузии [52].

Сравнительно недавно Jong и соавт. [53] показали, что истощение запасов внутриклеточного таурина приво­дит к увеличению митохондриального производства АФК. Таким образом, логично предположить, что поддержание нормального уровня таурина в митохондриях обеспечи­вает более эффективный ток электронов в митохондриальной дыхательной цепи, блокируя образование АФК, основного повреждающего фактора в условиях ишемии-реперфузии [54]. Кроме того, терапия таурином активирует протеинкиназу В посредством модуляции процесса фосфорилирования [55].

В числе прочего в 2007 г. Ueno и соавт. показали, что лечение таурином во время реперфузии защищает ишемическое сердце от реперфузионного повреждения, улучшая сократительную функцию, снижая высвобождение креатинкиназы и перекисное окисление липидов [56].

Применение таурина при хронической сердечной недостаточности

Первые данные о том, что таурин способствует улуч­шению сократительной функции миокарда, были опубли­кованы более 20 лет назад. В 1985 г. Azuma и соавт. [57] показали, что лечение таурином способствует значитель­ному уменьшению симптомов застойной сердечной недо­статочности.

Более того, в другом исследовании тех же авторов, дати­рованном 1992 г. [29], ежедневный прием таурина в дозе 3 г на протяжении 6 нед способствовал значительному улучше­нию сердечного выброса у пациентов с застойной сердечной недостаточностью, вторичной по отношению к ишемической или дилатационной идиопатической кардиопатии.

Ito и соавт. продемонстрировали значение таурина в фи­зиологической функции кардиомиоцитов: у мышей с нару­шенным транспортом таурина отмечалось уменьшение тол­щины стенки желудочков, снижался сердечный выброс и возрастало число генетических маркеров сердечной недо­статочности [30]. В эксперименте таурин показал свою способность уменьшать апоптоз кардиомиоцитов и повышать выживаемость миоцитов при взаимодействии с норэпинефрином [31].

Применение таурина приводило к умеренному снижению АД и ЧСС, улучшению процессов реполяризации миокарда и диастолической функции левого желудочка с достоверным позитивным влиянием на показатели качества жизни паци­ентов при хорошей переносимости препарата [58].

Применение таурина в составе комплексной терапии больных с хронической сердечной недостаточностью (ХСН) стало предметом целого ряда отечественных исследований. Так, в одном из них на фоне приема таурина в дозе 250 мг 2 раза в день в течение 3 мес у пациентов, перенесших про­тезирование клапанов сердца и коронарное шунтирова­ние, достоверно увеличивалась фракция выброса левого желудочка (ЛЖ), уменьшились индекс массы миокарда ЛЖ и сывороточные уровни триглицеридов. Во всех группах пациентов, принимавших таурин, достоверно улучшалось качество жизни [59].

В другом исследовании, включившем пациентов, пере­несших инфаркт миокарда с фракцией выброса ЛЖ <45% и ХСН II-III функционального класса (ФК) по классифи­кации NYHA, на фоне 3-месячной терапии таурином в дозе 750 мг/сут отмечалось снижение ФК ХСН на 45%, а также достоверное улучшение глобальной сократимости миокарда ЛЖ, уменьшение показателя dQT на 20,5%, зафиксирована тенденция к уменьшению количества наджелудочковых нарушений ритма сердца, в отличие от увеличения данного показателя в группе базисной терапии [60].

Кроме того, были получены сведения, что таурин уве­личивает толерантность к физической нагрузке у больных с ХСН по данным велоэргометрии: по объему выполненной работы - на 25-29,4% (р<0,05), по пороговой мощности -на 22,8-24,1% (р<0,05) [42].

В недавнем исследовании М.Е. Стаценко и соавт. пока­зали, что включение таурина в базисную терапию ХСН и СД2 в течение 16 нед не доказывает позитивного влияния на выра­женность диастолической дисфункции. Частота выявления диастолической дисфункции II степени у больных с ХСН и СД2 в группе принимающих таурин снижалась на 32,2% vs 27% в группе контроля (р>0,05). Кроме того, у пациентов, прини­мавших таурин в составе комбинированной терапии, отме­чалось уменьшение содержания маркера синтеза коллагена 1-го типа, специфичного для фиброза сердца, что может сви­детельствовать об уменьшении прогрессирования образова­ния фиброза в сердце под влиянием таурина [61].

В другом исследовании, проведенном той же группой ученых, было показано, что таурин в дозе 500 мг 2 раза в сутки обладает эндотелиопротекторными свойствами при его использовании в составе комбинированной терапии ХСН у больных СД2. Положительные изменения при этом отмеча­лись как на уровне микроциркуляторного русла (достоверно при спастическом типе нарушений), так и в артериальных сосудах эластического типа. На фоне приема таурина отмеча­лось статистически значимое увеличение уровня NO в крови и одновременное снижение секреции эндотелина-1 [62].

В исследовании, включившем 117 больных ИБС, ослож­ненной ХСН II-III ФК по классификации NYHA, у 64% пациентов, получавших таурин, отмечалось улучшение клинического состояния, проявляющееся в уменьшении одышки, утомляемости и сердцебиения при физической нагрузке [63]. Кроме того, прием препарата в течение 12 мес сопровождался достоверным снижением уровня галектина-3 (биомаркера, который, по мнению большин­ства исследователей, позволяет оценивать прогноз у боль­ных ХСН), в среднем по группе на 18%. Авторы отмечают, что подобная положительная динамика концентрации галектина-3 в крови не привела к уменьшению летальности пациентов в течение года наблюдения, но сопровождалась снижением частоты госпитализаций по сравнению с кон­трольной группой [64].

Следует подчеркнуть, что таурин отличается хорошей переносимостью и отсутствием побочных явлений. В клини­ческих исследованиях был показан высокий профиль без­опасности таурина при введении в дозах 3-6 г/сут, при этом так и не было обнаружено уровня, оказывающего токсиче­ское действие [64].

Таким образом, применение таурина в составе комплекс­ной терапии нарушений углеводного обмена и диабетиче­ских макроангиопатий, согласно данным многочисленных исследований, способствует нормализации углеводного, жирового обмена, состояния сердечной мышцы и сосудистой стенки, что в совокупности значительно улучшает течение сосудистой патологии, сопутствующей СД2.

ЛИТЕРАТУРА

1. Кудрякова С.В., Сунцов Ю.И. Некоторые данные регистра сахар­ного диабета // Пробл. эндокринологии. 1994. Т. 40. № 1. С. 4-6.

2. Асфандиярова Н.С. Смертность при сахарном диабете 2 типа // Сахарный диабет. 2015. Т. 18. № 4. С. 12-21.

3. Brahma M.K., Pepin M.E., Wende A.R. My sweetheart is broken: role of glucose in diabetic cardiomyopathy // Diabetes Metab. J. 2017. Vol. 41, N 1. P. 1-9.

4. Giacco F., Brownlee M. Oxidative stress and diabetic complica­tions // Circ. Res. 2010. Vol. 107. P. 1058-1070.

5. Ma H., Li S.Y., Xu P., Babcock S.A. et al. Advanced glycation end-product (AGE) accumulation and AGE receptor (RAGE) up-regulation con­tribute to the onset of diabetic cardiomyopathy // J. Cell. Mol. Med. 2009. Vol. 13. P. 1751-1764.

6. Tocchetti C.G., Caceres V., Stanley B.A., Xie C. et al. GSH or palmitate preserves mitochondrial energetic/redox balance, preventing mechanical dysfunction in metabolically challenged myocytes/hearts from type 2 dia­betic mice // Diabetes.2012. Vol. 61. P. 3094-3105.

7. Ramirez-Correa G.A., Ma J., Slawson C., Zeidan Q. et al. Removal of abnormal myofilament O-GlcNAcylation restores Ca2+ sensitivity in dia­betic cardiac muscle // Diabetes. 2015. Vol. 64. P. 3573-3587.

8. Lonardo A., Bellentani S., Argo C.K., Ballestri S. et al. Epidemiological modifiers of non-alcoholic fatty liver disease: focus on high-risk groups // Dig. Liver Dis. 2015. Vol. 47. P. 997-1006.

9. Lonardo A., Ballestri S., Targher G., Loria P. Diagnosis and manage­ment of cardiovascular risk in nonalcoholic fatty liver disease // Expert Rev. Gastroenterol. Hepatol. 2015. Vol. 9. P. 629-650.

10. Ballestri S., Lonardo A., Bonapace S., Byrne C.D. et al. Risk of cardiovascular, cardiac and arrhythmic complications in patients with non-alcoholic fatty liver disease // World J. Gastroenterol. 2014. Vol. 20. P. 1724-1745.

11. Oni E.T., Agatston A.S., Blaha M.J., Fialkow J. et al. A systematic review: burden and severity of subclinical cardiovascular disease among those with nonalcoholic fatty liver; should we care? // Atherosclerosis. 2013. Vol. 230. P. 258-267.

12. Targher G., Day C.P., Bonora E. Risk of cardiovascular disease in patients with nonalcoholic fatty liver disease // N. Engl. J. Med. 2010. Vol. 363. P. 1341-1350.

13. Lonardo A., Sookoian S., Pirola C.J., Targher G. Non-alcoholic fatty liver disease and risk of cardiovascular disease // Metabolism. 2016. Vol. 65. P. 1136-1150.

14. Okamoto K., Aoki K. Development of a strain of spontaneously hy­pertensive rats // Jpn. Circ. J. 1963. Vol. 27. P. 282-293

15. Okamoto T., Yamori Y., Nagaoka A. Establishment of the stroke-prone spontaneously hypertensive rat (SHR) // Circ. Res. 1974. Vol. 34/35. P. 143-153.

16. Yamori Y., Strasser T. Hypertension and biological dietary markers in urine and blood: a progress report from the CARDIAC study group. In: New horizons in preventing cardiovascular diseases. Amsterdam: Elsevier, 1989. P. 111-126.

17 Yamori Y., Nara Y., Mizushima S., Murakami S. et al. Gene-environ­ment interaction in hypertension, stroke and atherosclerosis in experi­mental models and supportive findings from a worldwide cross-sectional epidemiological survey: a WHO-CARDIAC study // Clin. Exp. Pharmacol. Physiol. Suppl. 1992. Vol. 20. P. 43-52.

18. Yamori Y., Taguchi T., Hamada A., Kunimasa K. et al. Taurine in health and diseases: consistent evidence from experimental and epidemiological studies // J. Biomed. Sci. 2010. Vol. 17, Suppl. 1. P. S6.

19. Nara Y., Yamori Y., Lovenberg W. Effect of dietary taurine on blood pressure in spontaneously hypertensive rats // Biochem. Pharmacol. 1978. Vol. 27. P. 2689-2692.

20. Yamori Y., Nara Y., Ikeda K., Mizushima S. Is taurine a preventive nutritional factor of cardiovascular diseases or just a biological marker of nutrition? // Adv. Exp. Med. Biol. 1996. Vol. 403. P. 623-629.

21. Chen S.W., Chen Y.X., Shi J., Lin Y., Xie W.F. The restorative effect of taurine on experimental nonalcoholic steatohepatitis // Dig. Dis. Sci. 2006. Vol. 51. P. 2225-2234.

22. Zulli A. Taurine in cardiovascular disease // Curr. Opin. Clin. Nutr. Metab. Care. 2011. Vol. 14, N 1. P. 57-60.

23. Zulli A., Lau E., Wijaya B.P. et al. High dietary taurine reduces apoptosis and atherosclerosis in the left main coronary artery: association with reducedCCAAT/enhancer binding protein, homologous protein and total plasmahomocysteine but not lipidemia // Hypertension. 2009. Vol. 53. P. 1017-1022.

24. Panzenboeck U., Raitmayer S., Reicher H. et al. Effects of re­agent and enzymatically generated hypochlorite on physicochemical and metabolic properties of high density lipoproteins // J. Biol. Chem. 1997. Vol. 272. P. 29711-29720.

25. Oudit G.Y., Trivieri M.G., Khaper N., Husain T. et al. Taurine supple­mentation reduces oxidative stress and improves cardiovascular function in an ironoverload murine model // Circulation. 2004. Vol. 109. P. 1877-1885.

26. Dhalla N.S., Adameova A., Kaur M. Role of catecholamine oxida­tion in sudden cardiac death // Fundam. Clin. Pharmacol. 2010. Vol. 24. P. 539-546.

27. Schuller-Levis G.B., Park E. Taurine and its chloramine: modulators of immunity // Neurochem. Res. 2004. Vol. 29. P. 117-126.

28. Marcinkiewicz J., Grabowska A., Bereta J., Stelmaszynska T. Taurine chloramine, a product of activated neutrophils, inhibits in vitro the gen­eration of nitricoxide and other macrophage inflammatory mediators // J. Leukoc. Biol. 1995. Vol. 58. P. 667-674.

29. Azuma J., Sawamura A., Awata N. Usefulness of taurine in chronic congestive heart failure and its prospective application // Jpn. Circ. J. 1992. Vol. 56. P. 95-99.

31. Ito T., Kimura Y., Uozumi Y. et al. Taurine depletion caused by knocking out the taurine transporter gene leads to cardiomyopathy with cardiac atrophy // J. Mol. Cell. Cardiol. 2008. Vol. 44. P. 927-937.

31. Li Y., Arnold J.M., Pampillo M. et al. Taurine prevents cardiomyocyte death by inhibiting NADPH oxidase-mediated calpain activation // Free Radic. Biol. Med. 2009. Vol. 46. P. 51-61.

32. Shiny K.S., Kumar S.H., Farvin K.H., Anandan R., Devadasan K. Protective effect of taurine on myocardial antioxidant status in isoprenaline-induced myocardial infarction in rats // J. Pharm. Pharmacol. 2005. Vol. 57. P. 1313-1317.

33. Abebe W., Mozaffari M.S. Role of taurine in the vasculature: an overview of experimental and human studies // Am. J. Cardiovasc. Dis. 2011. Vol. 1, N 3. P. 293-311.

34. Murakami S., Yamagishi I., Asami Y., Ohta Y. et al. Hypolipidemic effect of taurine in stroke-prone spontaneously hypertensive rats // Pharmacology.1996. Vol. 52. P. 303-313.

35. Yokogoshi H., Mochizuki H., Nanami K., Hida Y. et al. Dietary taurine enhances cholesterol degradation and reduces serum and liver choles­terol concentrations in rats fed a high-cholesterol diet // J. Nutr. 1999. Vol. 129. P. 1705-1712.

36. Sun Jang J., Piao S., Cha Y.N., Kim C. Taurine chloramine ac­tivates Nrf2, increases HO-1 expression and protects cells from death caused by hydrogen peroxide // J. Clin. Biochem. Nutr. 2009. Vol. 45. P. 37-43.

37. Кардиоваскулярная профилактика: Национальные рекомен­дации ВНОК // Кардиоваскулярная терапия и профилактика. Прил. 2. 2011. Т. 10, № 6. http://www.scardio.ru/rekomendacii/rekomendacii_rko/nacionalnye_rekomendacii_po_kardiovaskulyarnoy_profilaktike.

38. Mizushima S., Nara Y., Sawamura M., Yamori Y. Effects of oral taurine supplementation on lipids and sympathetic nerve tone // Adv. Exp. Med. Biol. 1996. Vol. 403. P. 615-622.

39. Das J., Roy A., Sil P.C. Mechanism of the protective action of taurine in toxin and drug induced organ pathophysiology and diabetic complica­tions: a review // Food Funct. 2012. Vol. 3, N 12. P. 1251-1264.

40. El Mesallamy H.O., El-Demerdash E., Hammad L.N., El Magdoub H.M. Effect oftaurine supplementation on hyperhomocysteinemia and markers of oxidativestress in high fructose diet induced insulin resistance // Diabetol. Metab. Syndr. 2010. Vol. 2. P. 46.

41. Das J., Vasan V., Sil P.C. Toxicol. Taurine exerts hypoglycemic effect in alloxan-induced diabetic rats, improves insulin-mediated glucose trans­port signaling pathway in heart and ameliorates cardiac oxidative stress and apoptosis // Appl. Pharmacol. 2012. Vol. 258. P. 296-308.

42. Аметов А.С., Солуянова Т.Н. Таурин в лечении сахарного диа­бета // Мед. совет. 2011. № 1-2. С. 54-58.

43. Tagami M., Tsukada T., Kubota A., Nara A., Yamori Y. Immunocyto-chemical study of cerebral perforating arteries in patients with cerebral infactions // Acta Histochem Cytochem.1993. Vol. 26. P. 109-115.

44. Schuller Levis G.B., Park E. Taurine and its chloramine: modulators of immunity. Neurochem Res. 2004. Vol. 29. P. 117-126.

45. Ouellet V., Weisnagel S.J., Marois J., Bergeron J. et al. Dietary cod protein reduces plasma C-reactive protein in insulin-resistant men and women // J. Nutr. 2008. Vol. 138. P. 2386-2391.

46. Yamori Y., Liu L., Mori M., Sagara M. et al. Taurine as the nutritional factor for the longevity of the Japanese revealed by a world-wide epidemiological survey // Adv. Exp. Med. Biol. 2009. Vol. 643. P. 13-25.

47. Yamori Y. Predictive and preventive pathology of cardiovascular diseases // Acta Pathol. Jpn. 1989. Vol. 39. P. 683-705.

48. Yamori Y., Liu L., Mizushima S., Ikeda K., Nara Y. Male cardiovascular mortality and dietary markers in 25 population samples of 16 countries // J. Hypertens. 2006. Vol. 24. P. 1499-1505.

49. Васильева И.С., Резван В.В. Психосоматический статус больных с постинфарктным кардиосклерозом при включении при включении в комплексное лечение таурина // Архивъ внутренней медицины. 2016. Спецвып. С. 111-116.

50. Takatani T., Takahashi K., Uozumi Y., Shikata E. et al. Taurine in­hibits apoptosis by preventing formation of the Apaf-1/caspase-9 apoptosome // Am. J. Physiol. 2004. Vol. 287. P. 949-953.

51. Hanna J., Chahine R., Aftimos G., Nader M. et al. Protective ef­fect of taurine against free radical damage in the rat myocardium // Exp. Toxicol. Pathol. 2004. Vol. 56. P. 189-194.

52. Schaffer S.W., Jong C.J., Ito T., Azuma J. Effect of taurine on ischemia-reperfusion injury // Amino Acids. 2014. Vol. 46. N 1. P. 21-30. doi: 10.1007/s00726-012-1378-8.

53. Jong C.J., Azuma J., Schaffer S. Mechanism underlying the antioxi­dant activity of taurine: prevention of mitochondrial oxidant production // Amino Acids. 2012. Vol. 42. P. 2223-2232.

54. Milei J., Ferreira R., Llesuy S., Forcada P. et al. Reduction of reperfusion injury with preoperative rapid intravenous infusion of taurine during myocardial revascularization // Am. Heart. J. 1992. Vol. 123. P. 339-345.

55. Takatani T., Takahashi K., Uozumi Y., Matsuda T. et al. Taurine pre­vents the ischemiainduced apoptosis in cultured neonatal rat cardiomyocytes throughAkt/caspase-9 pathway // Biochem. Biohys Res. Commun. 2004. Vol. 316. P. 484-489

56. Ueno T., Iguro Y., Yotsumoto G., Fukumoto Y. et al. Taurine at early reperfusion significantly reduces myocardial damage and preserves

61. Стаценко М.Е., Туркина С.В., Шилина Н.Н. Поражение печени у больных с хронической сердечной недостаточностью ишемического генеза и сахарным диабетом типа 2 - коварный тандем: возможности дополнительной органопротективной терапии // Consilium Medicum. 2016. № 18 (5). С. 103-109.

62. Стаценко М.Е., Туркина С.В., Шилина Н.Н., Винникова А.А. Эндотелиопротекторные свойства таурина у больныхс хронической сер­дечной недостаточностью и сахарным диабетом 2 типа // Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2016. Т. 15. № 2. С. 38-44.

63. Абдурагимов С.А., Теплова Н.В., Волов Н.А., Софрина С.Л., Беневская М.А. Таурин в комплексной терапии больных хронической сер­дечной недостаточностью с сохраненной фракцией выброса // Фарматека. 2016. № 13 (326). С. 49-54.

64. Shao A., Hathcock J.N. Risk assessment for the amino acids taurine, L-glutamine and L-arginine // Regul. Toxicol. Pharmacol. 2008. Vol. 50. P. 376-399.

cardiac function in the isolated rat heart // Resuscitation. 2007. Vol. 73. P. 287-295.

57. Azuma J., Sawamura A., Awata N., et al. Therapeutic effect of taurine incongestive heart failure: a double-blind crossover trial // Clin. Cardiol. 1985. Vol. 8. P. 276-282.

58. Нечаева Г.И., Друк И.В., Ряполова Е.А. Эффективность и пере­носимость таурина у пациентов с сахарным диабетом 2-го типа и диастолической дисфункцией левого желудочка // Поликлиника. 2015. № 1-2. С. 58-62.

59. Аверин Е.Е. Опыт применения таурина на этапе реабилитации больных после кардиохирургических вмешательств // Сердечная недо­статочность. 2014. Т. 15, № 4. С. 224-231.

60. Покровская Е.М., Волов Н.А., Васильева И.С., Гордеев И.Г., Павликова Е.П. Новые возможности лечения пациентов c сердечной недостаточностью вследствие постинфарктного кардиосклероза // Мед. совет. 2012. № 12. С. 18-23.

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Александр Сергеевич Аметов
Заслуженный деятель науки РФ, доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой эндокринологии, заведующий сетевой кафедрой ЮНЕСКО по теме "Биоэтика сахарного диабета как глобальная проблема" ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России (Москва)"
Вскрытие

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»